Главная » Развлечения » Владимир Финогеев: Абсолютный футбол

Владимир Финогеев: Абсолютный футбол

ПелеПеле Фото: East News

«Давай-ка поговорим о Пеле, — бросил на меня пытливы­й взгляд Слава, — о короле футбола, лучшем футболисте ХХ века». — «Давай. Это мой любимый футболист в детстве. Слышали мы о нем много, видели мало. Он в шестьдесят втором стал известен, после того, как Бразилия выиграла чемпионат мира по футболу. Телевизор у нас появился году в шестьдесят пятом или шестом, поэтому сначала мы узнали о нем из разговоров старших мальчишек в нашем дворе. Я говорил тебе, что летом, в каникулы, мы гоняли мяч с утра до вечера. Если, конечно, меня не отправляли в пионерлагерь». — «А там играли?» — «Меньше. Там своя программа — конкурсы, концерты, ориентирование на местности, походы с навыками выживания в лесу». — «Ну хорошо, вернемся к Пеле. Ты знаешь, почему он Пеле?» — «Понятия не имею. В детстве и юности я думал, что это его имя. Потом опять же старшие ребята просветили, что его зовут Эдсон Арантис ду Насименту. Я решил, что это длинная фамилия, выучил ее. Потому что, когда я увидел, как он играет, мир вдруг повернулся новой таинственной стороной, и за этим будто стояла моя какая-то совершенно иная судьба». — «Ты что, думал связать жизнь с футболом?» — «В том-то и дело, что нет. Мне смутно рисовалась какая-то другая дорога». — «И что это за дорога?» — «Не сразу я понял, что влечет меня тайна реальности. Узнав в школе про атомы, я не мог понять, почему мы их не видим и как предметы стоят на месте, если внутри них все непрерывно в движении. Я мечтал сочинить какую-нибудь теорию». — «Надо же, и это таки произошло. Ты «придумал» несколько: теорию времени, например...» — «Это скорее понимание природы времени, а не теория». — «Ну, тогда теорию предотвращения катастроф». — «И это не так, это лишь концепция, которая позволила создать биометрический способ избегать гибели, помогающий спасти жизни на дорогах и остановить авиапроисшествия. Но сейчас не об этом. Я до сих пор не знаю, что означает Пеле». — «Никто точно не знает. Одни говорят, что это прозвище, которое он получил от мальчишек, футболист был страстно увлечен «пеладой» — так называется уличный футбол в Бразилии». — «Пожалуй, тут есть логика». — «Другие говорят, что это от полинезийской богини огненной стихии, имя которой Пеле». — «Странно». — «Что странно?» — «Почему Пеле самого не спросят?» — «Никто, видать, не догадался. Биографы пишут, что Эдсон, когда его принимали в клуб «Сантос» и спросили фамилию, произнес: «Пеле». Ему было 15 лет». — «Теперь ему 79, наверное, он уже и сам не вспомнит, почему он Пеле». — «Я думаю, его имя стало уже в те времена частью обихода, чем-то очень естественным, как воздух, вода, трава, ведь никто не спрашивает, почему назвали дерево деревом». — «Может, ты и прав». — «Хорошо, если Пеле — это богиня огня, взгляни на его руку и скажи, она принадлежит к типу «огня»?» — «Напомню тебе, рука «огня» прямоугольная, несколько длинная ладонь и короткие пальцы. Здесь не так. Ладонь скорее квадратная, а пальцы не короткие. Правда, бывает, что, если растопырить пальцы, ладонь из прямоугольной может стать квадратной. Но допустим, что у нас квадратная ладонь, а пальцы средней длины». — «И что это?» — «У типа «земли» квадратная ладонь и короткие пальцы — у типа «воздух» квадратная ладонь и длинные пальцы». — «Получается, здесь ни то, ни другое. Может сочетаться «земля» с «воздухом» — это такие разные психокомплексы? Как это истолкуешь?» — «Как? Стоит на земле, но умеет летать. Способность переходить из одного состояния в другое, из воздуха в газ, из ветра в вихрь». — «Так называемый модный ныне «фазовый» переход — из воды в пар». — «Именно. Тип «земли» — это основательность, надежность, верность, незатейливость, ясные простые представления». — «Ага, вспоминаю, — бросил Слава, — «земля» — это прямота, правду-матку в глаза режет!» — «Это так, но для Пеле это не подходит». — «Почему?» — «Видишь, линия головы у него загибается и идет к нижнему краю ладони. А большой палец средней длины и гибкий, откидывающийся назад. Такие пальцы, особенно если не длинные, принадлежат людям, любящим людей и мир. В отношениях он тактичен, не будет зря обижать человека, даже если тот спорит с ним или ведет себя плохо». — «Ты знаешь, это монтируется с рассказами био­графов. Они пишут, что Пеле никогда не зазнавался, к каждому, кто подходил, относился с уважением, никогда не отказывал в автографе. И это когда мировые клубы гонялись за Пеле, обе­щали «Сантосу» любые деньги, лишь бы заполучить игрока. Правда, если бы Пеле ушел из бразильского клуба, в Бразилии грянул бы социальный взрыв. Революция! Правительство на всякий случай объя вило Пеле национальным достоянием. Пеле не продается! Он, как и «Мона Лиза», не имеет цены». — «Взгляни еще раз на эти линии, они красивы, то есть ровные, идеальные по форме, положению, ширине, длине. Это говорит о правильных нравственных основаниях и врожденной культуре. Но еще раз отмечу: линия головы у него, такая длинная, изогнутая, идущая в самые глубины нижнего края ладони, где располагаются мистические проекции реальности, дает ему гениальную интуицию, способность непроизвольно читать будущее, играть на опережение, и еще означает изобретательность, но это привязанная к «земле» новизна, она — по делу, точно совпадает с мгновением. Линия головы у него как у Эйнштейна». — «Да ты что?» — «Да, руки Эйнштейна изучены». — «Так можно сказать, что Пеле в футболе то же, что Эйнштейн в физике?» — «Да, брат, оба — великие люди, каждый в своем деле, но к практической, прагматической жизни они мало годятся». — «И это верно. Пеле решил, что ему надо разбогатеть на производстве и продаже, как ты думаешь, чего?» — «Растворимого кофе?» — «Нет, кофе он просто рекламировал. Он занялся сантехникой. И, конечно, разорился. Но вот что я хотел спросить, ты говорил, что у спортсменов закругленная часть ударной стороны ладони. А у него прямая». — «В большинстве случаев, если человек перестает заниматься активным спортом, край ладони выправляется». — «Ясно. — Слава покачал головой, всплеснул руками: — Кто бы мог подумать, у Пеле и Эйнштейна одинаковый тип линии головы! И это парадоксально. Эйнштейн отменил абсолют пространства и времени и стал в этом абсолютным авторитетом. Значит, Пеле — абсолютный футболист».





Оставить комментарий

Ваш email нигде не будет показанОбязательные для заполнения поля помечены *

*